Как я купила бизнес, находящийся на грани банкротства (и что из этого вышло). Возможно компанию придется закрыть

Фото: Алексей Смышляев/Интерпресс

В Петербурге на стадии ликвидации и банкротства находятся более 700 компаний с суммарным оборотом в 380 млрд руб. Согласно данным исследования, проведенного РБК Петербург, почти половина из них является дистрибьютерами, на втором месте в рейтинге аутсайдеров — строительные компании. По мнению экономистов, статистика по банкротствам в России в целом и в Петербурге в частности говорит о том, что экономика находится в околостагнационном состоянии.

Вымирающий класс

По данным «СПАРК-Интерфакс», по состоянию на середину октября в Петербурге начитывалось 708 предприятий, находящихся на стадии ликвидации и банкротства. При подсчетах учитывались только предприятия с годовым объемом выручки от 100 млн руб. Среди них 48% приходится на оптовую и розничную торговлю, 15% — представители строительной отрасли.

Среди ликвидирующихся и банкротящихся дистрибьюторов львиная доля приходится на «оптовиков» (343 компании из 371). Спектр их работы очень широк — начиная от торговли пищевыми продуктами, лесоматериалами аппаратурой и оргтехникой, заканчивая продажей топлива.

Среди «оптовиков» с экономическими сложностями столкнулось немало дистрибьюторов продуктов питания и табака. Наиболее крупным предприятием в этом сегменте стала компания «Атико» (торговля шоколадом и кондитерскими изделиями), оборот которой в 2017 году составил 55,3 млрд руб. Далее следуют дистрибьюторы пищевых продуктов «Прод Трейд» (выручка 4,3 млрд руб.), «Триумф» (2,8 млрд руб.), а также «Арктика» (2,5 млрд руб.).

Генеральный директор INFOLine Иван Федяков считает, что большое количество банкротств среди оптовиков подтверждает тот факт, что дистрибьюторы становятся «вымирающим классом». «Ранее они выполняли функцию, которой не хотели заниматься производители или ретейлеры, но с тех пор, как крупные сети начали развивать свои распределительные центры, она потеряла свою актуальность. Особенно это заметно в мегаполисах, где наиболее заметно проникновение торговых сетей. Уверен, что в будущем дистрибьюторское звено будет актуально в основном для импорта продуктов питания и товаров народного потребления», — поделился прогнозом эксперт.

Есть в списке обанкротившихся или ликвидирующихся дистрибьютеров и 16 оптовых топливных компаний. Среди них «Геотон-СПб» с оборотом 1,7 млрд руб., «Химойл» (1,2 млрд руб.) и «Спектр Сервис» (1,1 млрд руб.). Эксперт-аналитик «ФИНАМ» Алексей Калачев считает, что на фоне роста оптовых цен на моторные топлива скорее можно было ожидать банкротства независимых АЗС и розничных сетей, чем оптовых дистрибьютеров. «Вряд ли это связано с какими-то объективными процессами. Не думаю, что владельцы этих компаний намерены выйти из этого бизнеса. Вероятнее всего, ликвидация компаний (некоторым, кстати, всего три-четыре года с момента регистрации) — это всего лишь «техническое решение, связанное со сменой юридического лица на новое с передачей бизнеса», — сказал Алексей Калачев.

Более пессимистично настроен первый замгендиректора «Петербургской топливной компании» (ПТК) Леонид Чурилов. Ранее в разговоре с корреспондентом РБК Петербург он , что причина банкротств оптовых топливных компаний заключается в активности крупных игроков рынка из числа вертикально-интегрированных холдингов или компаний с действительно большими оборотами типа ПТК на рынке Северо-Запада. К тому же, по его словам, бизнес многих небольших и средних компаний в Петербурге был построен на продаже заменителей дизельного топлива (так называемых средних дистиллятов), которые с первого января 2018 года выросли в цене из-за введения акцизов.

Строительный обвал

Немалую долю в общем числе банкротств занимают строительные компании. Это девелоперы, производители строительных материалов, организации, занимающиеся дорожными работами. Наиболее крупным является бывший подрядчик судоверфи «Звезда» — «Комплексные энергетические решения» (КЭР), объем выручки которого в прошлом году составил 8,4 млрд руб. Компания о намерении подать иск о собственном банкротстве весной этого года. Причина — наличие признаков неплатежеспособности.

Процедура банкротства применена и в отношении «Евромонолит» Владимира Углова (строительство жилой и коммерческой недвижимости, выручка за 2017 год — 4,9 млрд руб., убыток — 130 млн руб.). Начиная с лета этого года ликвидируется компания «Московский двор» миллиардера Александра Кожина с оборотом 3,5 млрд руб., а с октября этого года — «Континент» Михаила Панфилкина (строительство мостов и тоннелей) (оборот — 1,9 млрд руб., убыток — 643 млн руб.).

По словам партнера и руководителя корпоративной и арбитражной практики «Качкин и Партнеры» Кирилла Саськова, основными причинами банкротства в строительной сфере являются усиление государственного регулирования в рамках «борьбы» за права дольщиков, а также падение покупательской способности на фоне удорожания тарифов, стоимости работ и материалов. «Периодически, конечно, встречаются и недобросовестные застройщики, инициирующие банкротство, как изначально планировавшийся механизм «заработка», но, в основном, этому способствуют объективные причины. Очевидно, что позитивных сигналов для рынка в настоящий момент нет, политика не меняется, регулирование ужесточается, а экономическая ситуация не благоприятствует, что, по пессимистическим оценкам, может только увеличить количество банкротств в сфере строительства и недвижимости в ближайшее время», — сказал Кирилл Саськов.

«Позитивных сигналов для рынка в настоящий момент нет, политика не меняется, регулирование ужесточается, а экономическая ситуация не благоприятствует, что, по пессимистическим оценкам, может только увеличить количество банкротств в сфере строительства»

Подобного мнения придерживается и руководитель практики разрешения споров и банкротства Maxima Legal Сергей Бакешин. «Количество банкротств строительных компаний может только вырасти. К ним наверняка добавится волна банкротств застройщиков, которые не смогли или не смогут перестроиться на работу по новым правилам долевого строительства, с эскроу- и специальными счетами», — полагает эксперт.

Офисная пустота

Больше 9% от общего числа банкротящихся и ликвидируемых предприятий занимают различного вида производства. К крупнейшим можно отнести «Балтийскую солодовенную компанию» (2,7 млрд руб.) и «Метробетон» (производство товарного бетона, выручка — 2,5 млрд руб.). По данным «СПАРК-Интерфакс», в числе банкротящихся компаний находится также «Металлургический завод «Петросталь» (производство сортового горячекатаного проката и катанки, оборот в 2017 году — 2,5 млрд руб., входит в ГК «Кировский завод»). Однако в пресс-службе ГК «Кировский завод» сообщили РБК Петербург, что производство по делу о банкротстве завода было прекращено еще 2 февраля решением Арбитражного суда Санкт-Петербурга. В компании также сообщили, что до 2020 года планируют провести техническое перевооружение существующих металлургических мощностей (общая сумма инвестиций в проект составит около 1,39 млрд руб.). Планируемая выручка производственной площадки — около 6 млрд руб. в год.

В общей статистке банкротств петербургских предприятий значатся и несколько дистрибьютеров компьютерной и офисной техники. Среди них — «Комтехторг» (2,1 млрд руб.), «СТ Проджект» (371 млн руб.) и «Проект Инвест» (244 млн руб.). По мнению экспертов, это может быть связано с сокращением объема ввода офисной недвижимости в последние годы. Так, по данным Maris в ассоциации с CBRE, за девять месяцев этого года была завершена реконструкция и введено в эксплуатацию всего 43 тыс. кв. метров качественных офисных площадей, что на 43% меньше объема введенных площадей за аналогичный период 2017 года.

Сергей Бакешин также отмечает, что все чаще оказываются на слуху банкротства компаний из отраслей, которые не так заметны в общей статистике, но сильнее всего влияют на повседневную жизнь людей. Это туроператоры, авиаперевозчики, автодилеры и банки.

Тревожный симптом

В целом, по данным Единого федерального реестра сведений о банкротстве, число введенных судами процедур конкурсного производства в отношении юридических лиц в Северной столице за три квартала этого года составило 539, что на 2% больше по сравнению с тем же периодом прошлого года. Общероссийский показатель за три квартала года не изменился, а в Москве возрос на 8%.

Цифры говорят о том, что экономика находится в околостагнационном состоянии.

Ранее , что по данным Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП), количество банкротств по всей России за три квартала 2017 года выросло по сравнению с 9 месяцами 2016 года на 12,4%, до 3227.

Несмотря на то, что количество банкротств в 2018 году вернулось на уровень годичной давности после пика в конце 2017 года, замгендиректора ЦМАКП Владимир Сальников уверен , что в целом цифры говорят о том, что экономика находится в околостагнационном состоянии. По его словам, риски сконцентрированы в отраслях, ориентированных на инвестиционный спрос — строительных секторах, машиностроении, — а также воздушном транспорте. «Там ситуация стабильно напряженная», — сказал он.

Рабочие новочеркасского завода «Актис» просят власти не допустить остановки стекловаренных печей. Если это произойдет, гибель производства неминуема. Тогда без высокооплачиваемой работы останутся свыше тысячи человек.

«У нас на территории две печи, в каждой из которой 800 тонн расплавленного стекла с температурой 1600 градусов. Если такой объём стекла вытечет хотя бы частично, то выгорит весь завод. И не факт, что огонь не перекинется на жилые массивы. Персонал должен быть высококвалифицированный», - отмечает директор по производству Евгений Дыбцев.

Остановка печей - не страшная фантазия технолога, а вполне реальная перспектива. Один из крупнейших в стране заводов по производству стеклотары - производит более 1 млрд бутылок в год - на грани закрытия.

Кризис начался около трёх лет назад. Завод «Актис» выступил поручителем по кредитам фирмы «Эскорт», который в скором времени обанкротился. После этого долговые обязательства легли на поручителя, то есть на «Актис». В итоге процедуру банкротства ввели и на заводе.

Общая сумма долга приблизилась к 7 млрд рублей. Был назначен конкурсный управляющий. Он передал весь производственный комплекс в аренду компании «Алекс Трейд». А весь штат - около 800 сотрудников - просто перешли работать в новую фирму.

При этом, всё оборудование, весь технологический процесс, который не останавливали, естественно, остались прежними. Предприятие погасило долги перед поставщиками энергоресурсов.

Но вскоре у «Актиса» появился новый конкурсный управляющий, который без объяснения причин не стал продлевать с «Алекс Трейд» договор аренды, который истёк ещё в июле.

«Сейчас договор аренды закончился, и мы не имеем право приходить и работать на этом заводе. Если будет судебное решение, нас просто не пустят на завод. Это значит завод перестанет работать», - комментирует председатель профсоюзного комитета ООО «Алекс Трейд» Ольга Киселёва.

«Данные договоры заключались ещё до введения процедуры банкротства, бывшим генеральным директором. На текущий момент конкурсный управляющий отказался от исполнения данных договоров. По мнению арбитражного управляющего, имущество используется компанией «Алекс Трейд» без правовых оснований. В связи с этим в Арбитражный суд Ростовской области подано заявление о востребовании данного имущества в пользу компании »Актис«, - поясняет помощник конкурсного управляющего АО «Фирма «Актис» Игорь Труфанов.

Руководство компании «Алекс Трейд» в любой момент ожидает судебных приставов с требованием покинуть завод и опасается, что в этом случае, возможно, придётся останавливать плавильные печи. Тогда полторы тысячи тонн застывшего стекла могут стать монументом на надгробии одного из крупнейших промышленных предприятий региона.

Иллюстрация: Право.Ru/Оксана Острогорская

Российский союз саморегулируемых организаций арбитражных управляющих на фоне реформы института антикризисного управления на собрании попытался досрочно отставить председателя совета Дмитрия Скрипичникова. Сделать этого не удалось: мнения внутри организации разделились.

Союз основали в феврале 2003 года, он функционирует 15 лет. Цель союза - создание «механизмов консолидации мнений арбитражных управляющих и саморегулируемых организаций арбитражных управляющих по вопросам разработки и применения органами различных ветвей власти нормативных документов, касающихся данного сектора рынка и смежных областей». С консолидацией мнений СРО на собрании 13 сентября не справились.

До начала голосования возникли проблемы с регистрацией, представители одних СРО на собрание опоздали, другие не могли определиться, кто именно будет представлять свою СРО. По словам присутствующих, обычно на собрании присутствует пару человек, в этот раз в зале было больше 40, а 22 из них - с правом голоса.

Основной вопрос на повестке - досрочная отставка председателя совета РССОАУ Дмитрия Скрипичникова. Собрание вела Наталья Коцюба из «Межрегиональной саморегулируемой организации профессиональных арбитражных управляющих». После оглашения повестки Коцюба заявила: «Дмитрий Валерьевич, Вы можете самостоятельно сложить полномочия, если хотите». Но её предложение оставили без внимания.

Коцюба рассказала, что предложение об отставке Скрипичникова инициировали 10 представителей союза. По её словам, претензии связаны с тем, что он внес поправки, которые союз не одобрял, при этом сам председатель совета сообщал, что проект одобрен и согласован с профессиональным сообществом и союзом. Ещё одно недовольство было связано с тем, что, по мнению некоторых членов союза, Скрипичников поменял устав союза, и теперь для принятия решения об отставке директора, председателя или всего совета союза необходимо от 2/3 голосов. Коцюба также заявила, что за изменение устава никто не голосовал и даже не обсуждал.

Другие вопросы касались роспуска союза, так как нынешние его члены не смогли достигнуть консолидации, также предлагалось назначить нового директора и добиться отзыва из Госдумы законопроекта.

Законопроект раздора

Речь идет о реформе института арбитражных управляющих. Радикальные изменения вводятся через законопроект о реструктуризации долгов в делах о банкротстве юридических лиц № 239932-7. Сам документ был внесен в августе 2017 года, а поправки, которые затрагивают арбитражных управляющих, внесли ко второму чтению в июле 2017 года.

Изменения могут полностью поменять работу арбитражных управляющих. Предлагается создать на базе союза Национальное объединение и обязать все СРО вступить в него. Согласно замыслу, его председателем должен стать сам Скрипичников. Новое объединение предлагается наделить полномочиями лишать СРО статуса.

Два других положения фактически отменяют авансовые зарплаты для арбитражных управляющих - оплату за работу они получат через 10 дней после завершения банкротства в зависимости от его вида. Авансовые платежи могут быть выплачены только в исключительном порядке и конкретных случаях. Такая мера должна стимулировать не затягивать процедуру банкротства.

Значительно увеличивается страховка для арбитражных управляющих - «минимальный размер страховой суммы по договору обязательного страхования ответственности арбитражного управляющего составляет 20 млн руб. в год». Сейчас он составляет 10 млн руб.

Поправки ко второму чтению были одобрены профильными комитетами и рекомендованы к принятию. Однако из-за недовольства профессионального сообщества законопроект был перенесен на осень и до этого момента не рассматривался.

Спас новый устав

Саму суть законопроекта на собрании не обсудили: внимание было сфокусировано на внутрисоюзной конфронтации. За отставку Скрипичникова проголосовали 13 человек, против отставки - девять. В итоге он остался на своем месте благодаря новой формулировке устава. Скрипичников заявил, что никаких заявлений относительно изменения устава не давал и о его изменении тоже не знал.

О новом уставе говорили много. Новый текст был нотариально заверен и подписан директором союза Семеном Кашевским и зарегистрирован в Минюсте. Кашевский на собрании заявил, что новый устав не подписывал. Выяснилось, что от лица союза действовал Цой, генеральный директор юридической компании, который имел нужную доверенность. Сам Цой также сообщил, что своей подписью он лишь заверил количество страниц в Уставе. Среди собравшихся стали говорить о возможной фальсификации документа.

«Я заявляю, что буду подавать заявление в правоохранительные органы для расследования подделки подписи. Тут прослеживается преступление по ст. 201 УК - злоупотребление полномочиями группой лиц по предварительному сговору. С этим надо заканчивать», - выступил Сергей Михалкин, председатель наблюдательного совета СРО «Развитие». Также он рассказал, что предложит присоединиться к заявлению всех арбитражных управляющих и сделает рассылку.

В итоге из-за нового устава не удалось ни утвердить кандидатуру нового директора, ни отправить в отставку председателя совета, ни распустить сам совет союза. Большинством голосов было решено попросить отозвать законопроект из Госдумы, хотя такое решение может разве что учитываться Госдумой как мнение союза. Некоторые из участников собрания сказали, что отозвать инициативу, которая подана от имени союза и уже одобрена, - значит опозориться на всю страну.

В № 34 от 16 мая с.г. «Новая» опубликовала размышления известного предпринимателя, первого российского миллионера Артема Тарасова. По существу - крик души: уникальные изобретения наших ученых внедрить в России невозможно, инновационной экономики, без которой стране не выжить, как не было, так и нет. Сегодня тему продолжает Юрий ЛЕБЕДЕВ. В прошлом - председатель Инновационного совета в правительстве Силаева, то есть, по сути, министр инноваций, первый и пока последний в нашей истории. И первый, кто начал у нас заниматься инновационным бизнесом еще на излете советского времени: его компания «СИЛЭН» на рынке уже 16 лет. В 94-м она стала лидером созданного Лебедевым инновационного консорциума «Ведущая группа».

Юрий Альфредович, вы ведь еще и изобретатель, автор около 300 разработок. В каких, кстати, областях? И удалось ли вам внедрить хоть что-то?

У меня три направления: высоконапорная гидравлика, камнекольные машины, компактные малогабаритные прессы. Практически все, что я придумал, внедряется. Я уже 25 лет как монополист в мире по моим разработкам. Но моя ситуация - скорее исключение из правил.

Наверное, заработали целое состояние?

Скажем так: мои разработки гарантировали мне безбедную жизнь если не миллиардера, то миллионера. Но в 94-м году я вложил эти деньги в консорциум и начал заниматься чужими разработками. О чем сейчас очень жалею. Вижу полную аналогию с моим коллегой Эдисоном, который стал миллионером на своих разработках, но разорился на чужих и умер в нищете. Я несколько раз был на грани банкротства, да и сейчас положение не такое блестящее, как хотелось бы. Инновационный бизнес в российских условиях - это медленно протекающее самоубийство, это нервотрепка, ссоры в семье и еще масса всего негативного. Вся проблема в том, что у нас нет инновационной системы, то есть системы коммерциализации новых технологий, и нет промышленной инфраструктуры, адаптированной под новые технологии.

Но ведь вы в свое время были, по сути, министром инноваций в правительстве Силаева. Вам все карты были в руки.

Как раз тогда мы и стали создавать инновационную систему. Она состояла из федеральной системы с государственным инновационным фондом, пяти отраслевых систем и 13 региональных. И меньше чем за два года все это успешно заработало. Мы успели принять порядка 15 государственных программ. Рассматривали только те, отдача от которых была не менее 300%. А одна, по биотехнологиям, дала отдачу 10 000%. Но потом началась приватизация. И, к сожалению, удовольствие делить собственность оказалось гораздо привлекательнее, чем гордость за развитие российского интеллектуального потенциала.

Но ведь эти проекты могли еще и деньги огромные принести?

Но деньги более долгие, сложные, высокопрофессиональные. Чтобы их получить, требовалась коренная перестройка экономики, системы подготовки менеджеров и многое другое. Кроме того, это ведь рисковый бизнес. Зачем им заниматься, если можно срубить деньги влегкую в сырьевых отраслях?

И что произошло с инновационной системой, которую вы начали строить?

Как ни странно, я не смог найти понимания не у кого-нибудь, а у рыночника Гайдара. У меня был проект по созданию государственных акционерных компаний, которые должны были заняться инновационным бизнесом. Идея понравилась Чубайсу, тогда председателю Госкомимущества, он завизировал проект вместе с министром финансов. Но Гайдар неожиданно стал возражать: «Как это можно смешивать государственную собственность с частной?». Я, честно говоря, был шокирован таким вопросом. Мы перед этим провели серьезный анализ деятельности государственных акционерных компаний, так называемых public corporations, в Европе. Везде они создавались в трудные времена, и многие благополучно существуют до сих пор - например, «Эни» в Италии, «Рено» во Франции. Но Гайдар этот проект остановил и, как я понимаю, даже убедил Чубайса отозвать свою подпись. (Заметьте, через 2-3 года государственно-акционерные компании появились и в России, только уже в приватизированных областях: «Газпром», РАО «ЕЭС» и многие другие.)

Короче, в первую очередь инновационная система была разрушена на федеральном уровне, а на это, как у нас водится, быстро отреагировали регионы - там тоже все стало разрушаться. Правда, кое-где, например в Якутии, система работала еще долго, в Чувашии она и по сей день действует. А примерно такая система, какую я хотел построить в России, сейчас исключительно успешно работает в Китае. Наша компания активно сотрудничает с этой страной, и когда я туда приезжаю, то вижу у них сегодня то, что могло бы быть у нас году так к 97-99-му. Сейчас китайская инновационная система самая динамичная, самая мощная в мире.

И что, нам их уже никак не догнать?

Они опередили нас лет на 15. Для сравнения: наши чиновники с гордостью отчитываются, что у нас уже 87 технопарков (из них хорошо если полтора десятка реально работают), - а в Китае более 20 тысяч! Их инфраструктура построена из госбюджета: федерального или регионального. Они наделены таким набором льгот, которые и не снились нашим разработчикам. Три года бесплатно предоставляются офисные и производственные площади, три года налог на прибыль возвращается на развитие компании. Программа, которая интересна провинции или федеральному органу власти, кредитуется в объеме до 10 млн юаней (это примерно 1 миллион 150 тысяч долларов) на срок от 3 до 5 лет, по биотехнологическим программам дольше, с процентами от 5 до 0 годовых. Нулевые таможенные платежи при ввозе необходимого оборудования, нулевые таможенные платежи при вывозе готовой продукции. Это то, что в Китае ра-бо-та-ет! Для китайцев коммерциализация новых технологий стала реальной национальной идеей. Каждый гордится, что участвует в этом деле. В любой провинции первое, о чем с вами говорят, это о развитии высоких технологий и технопарков. Вот из Южного Шэньженьского технопарка вышла с нуля компания «Хуавэй». Сейчас это уже международная, транснациональная корпорация, 25 тысяч работающих, 8 миллиардов долларов объем производства. Я был там, видел безлюдные роботизированные цеха…

При их-то населении сокращать рабочие места?

Там много людей трудятся в обеспечении этих цехов. Знаете, сколько зарабатывает инновационная система Китая? По итогам этого года планируется 160 млрд долларов! Ежегодный прирост был 20% на круг (а по отдельным системам даже и 100%), в этом году планируется 30%. Там создана огромная инфраструктура. Она стоит сотни миллиардов долларов. Таких денег у России просто нет сейчас. Единственное, что у нас есть и в чем Россия может выделиться на фоне остальных государств, - это интеллектуальный потенциал. Мы умеем придумывать новые вещи. Почему эту нашу самую выдающуюся функцию по-прежнему не догадались простимулировать, профинансировать, сделать главной во всей правительственной политике?

Допустим, наше государство продолжит бездействовать. И что произойдет со страной?

Разойдется, растворится наш интеллектуальный потенциал по экономически мощным и активным инновационным системам других стран. Либо они у нас создадут предприятия, которые будут работать на зарубежную экономику, либо наши технологии будут работать в других странах. Та же корпорация «Хуавэй» уже создала в России институт по высокочастотной связи. Там работают наши ученые - на китайскую экономику. В Башкирии у них есть производство маршрутизеров для оптико-волоконной связи. А нашим разработчикам китайская экономика способна предложить такие деньги, какие в России им и не снились. В конечном счете все это отразится на нашей с вами жизни. Страны, экономика которых основана на сырье, особо не процветают. Вот поэтому и наша компания сейчас, занимаясь коммерциализацией, вынуждена ориентироваться на западный рынок, но особенно на Китай, Индию, Вьетнам, вообще на Юго-Восточную Азию - там самые большие инновационно-стратегические перспективы.

А на российский частный капитал у вас совсем надежды нет? Например, как вам идея Тарасова о создании Центра российских инноваций? По-вашему, рискнет кто-то вложить в эту идею 20-30 миллионов?

Артема я давно знаю, и мы не раз с ним обсуждали все эти проблемы. Но он все-таки не так давно занимается этим бизнесом, как я. И у меня уже иллюзий нет. Хотя если бы нам кто-то дал те же 20-30 миллионов, мы бы тоже гарантировали миллиардные прибыли. Вот мы сейчас пытаемся создать пул российских инвесторов. В Харбине нам предлагают промпарк на 3 года бесплатно, офисы бесплатно, жилье почти бесплатно плюс оплата труда специалистов и раз в год поездки в Россию. Налоги на прибыль в течение трех лет возвращают на развитие компании и могут предоставить кредитные ресурсы до 1 миллиона 150 тысяч долларов. Хотите в таких тепличных условиях вложить деньги в российские технологии? Мы будем производить по ним товары, беспошлинно ввозить оборудование для этого производства и беспошлинно (со стороны китайцев) вывозить продукцию в Россию. И эта продукция будет в 2–3 раза дешевле, чем если бы ее выпускали у нас. Как и Артем, я могу пообещать, что прибыли будут огромные, даже выше, чем в нефтянке. Но возникает та же проблема инвесторов. Гораздо проще, образно говоря, «пробурить новую скважину», чем заняться созданием нового высокопрофессионального бизнеса.

Очень мрачная получилась картина. Ну хоть какие-то шансы вы для России видите?

Сейчас доля нашей страны в общем объеме мирового инновационного бизнеса, по разным оценкам, составляет всего 0,3-0,35%. А у Америки - 40%, у Японии - 30. Еще немного - и шансов занять более или менее приличное место, хоть как-то соответствующее нашему интеллектуальному потенциалу, уже не останется. У нас есть 3-5 лет, чтобы вскочить в отходящий поезд. Мы уже не попадем в вагон СВ, и в купированный тоже, но хотя бы в плацкартный, хотя бы в тамбур еще можем запрыгнуть. Но можем и опоздать. Поезд может просто уйти без нас.

Много тонкостей содержит в себе законодательство о банкротстве и правоприменительная практика, разнообразны ситуации, связанные с неспособностью должника удовлетворить все требования кредиторов, и цели, которые преследуют стороны этих правоотношений. Однако знание некоторых особенностей правоприменительной практики банкротства, безусловно, не будет лишним, если вы можете с этим столкнуться как руководитель или собственник компании.

Совет №1: иметь в реестре требований лояльных кредиторов.

Не секрет, что процедуру банкротства контролирует кредитор или несколько кредиторов с наибольшей суммой требований. Кредиторы принимают большинством голосов основные решения в процедуре банкротства, начиная от выбора процедуры и кандидатуры арбитражного управляющего и заканчивая утверждением порядка продажи имущества либо заключения мирового соглашения.

Всегда полезно иметь в реестре требований лояльных кредиторов. Не стоит забывать, что в процедуре банкротства кредитором своей компании может быть даже ее учредитель, если он предоставлял своей компании реальные средства, которые были использованы в деятельности организации (определение ВС от 06.08.2015 № 302-ЭС15-3973). В то же время, если кредитор «фиктивный», суд может исключить его из реестра.

Совет №2: не совершать в преддверии банкротства преимущественного погашения требований отдельных кредиторов.

Важно помнить, что сделки, совершенные перед банкротством, могут быть оспорены. Оспорены также могут быть и платежи, совершенные в пользу отдельно взятого кредитора. После признания таких действий недействительными кредитор, получивший удовлетворение своих требований до банкротства, может оказаться в худшем положении, чем другие кредиторы.

В то же время, выборочное погашение отдельных требований кредиторов может сыграть на руку должнику, так как акцессорные обязательства (обязательства, являющиеся дополнительными к другому (главному) обязательству) при этом не восстанавливаются. Отличным примером этого служит определение ВС РФ от 10.11.2015 № 80-КГ15-18, где суд указал, что прекращение основного обязательства влечет прекращение обеспечивающего его обязательства, если иное не предусмотрено законом или договором.

Погашение, к примеру, требований банка, по обязательству, обеспеченному залогом или поручительством третьих лиц, в случае оспаривания такого погашения лишит его возможности рассчитывать на удовлетворение своих требований за счет заложенного имущества либо поручительств этих лиц.

Совет №3: не совершать сделок, направленных на причинение ущерба кредиторам.

Арбитражный управляющий (а в некоторых случаях и кредиторы) имеет право на оспаривание сделок, совершенных в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов. Такие сделки могут быть признаны судом недействительными, если они были совершены в течение 3 лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления, а ответственные лица могут быть привлечены к субсидиарной ответственности.

Руководителю «потенциального банкрота» необходимо крайне внимательно относиться к сделкам, которые в дальнейшем могут быть расценены как вывод имущества должника.

В то же время у сделок, связанных с учреждением новых обществ и внесением имущества будущего банкрота в их уставных капитал, меньше шансов быть оспоренными и признанными недействительными. Суды указывают, что выбытие из владения должника имущества, являющегося предметом оспариваемой сделки, может быть возмещено равноценным встречным исполнением - поступлением доли в уставном капитале, что не может быть расценено как уменьшение конкурсной массы

Совет №4: помнить, что банкротство не защищает одинаково должника и его созависимых лиц от всех кредиторов,

В случае, когда кредитором является налоговый орган, банкротство не сможет защитить взаимозависимых от банкрота лиц, «унаследовавших» бизнес должника. Для возложения обязанности по погашению недоимки на лицо, к которому перешло «право на получение дохода», принадлежавшее ранее банкроту, может быть применена ч. 2 ст. 45 НК РФ.

Прецедентным стало определение Верховного Суда РФ от 27 февраля 2017 г. N 305-КГ16-21249, в котором было признано возможным взыскание налоговой задолженности с общества, которому фактически были передано все имущество компании-должника. Такое возможно, если будет установлено, что компании находились в состоянии зависимости друг от друга, а их согласованные действия по передаче имущества (прав на получение дохода) налогоплательщика зависимому лицу были направлены на неисполнение налоговой обязанности

Совет №5: помнить о том, что любые действия руководства компании, совершенные в момент, когда задолженность общества превышает размер его активов, могут привести к привлечению к субсидиарной ответственности должностных лиц.

Нарушение обязанности по подаче заявления должника в суд в случае недостаточности имущества для расчетов с кредиторами в течение месяца с того момента, как руководителю стало известно об этом, влечет за собой субсидиарную ответственность руководителя по обязательствам должника, возникшим после истечения указанного месячного срока. Суд, причем, может признать, исходя из конкретных обстоятельств дела, что бывший руководитель должен был знать о наличии признаков недостаточности имущества должника и был обязан обратиться в суд с заявлением должника. Поскольку ответчик указанную обязанность не исполнил, суд может привлечь его к субсидиарной ответственности по правилам пункта 2 статьи 10 Закона о банкротстве (п. 26 Обзора судебной практики, утвержденной Пленумом ВС 20.12.2016 г.).

Знание подобных нюансов позволит избежать неблагоприятных последствий, с которыми может столкнуться руководитель или собственник банкротящейся организации. Как показывает практика, лучше начать готовиться к этому процессу заранее. Наличие четко выстроенной стратегии с учетом особенностей конкретной ситуации и требований действующего законодательства позволит минимизировать риски.